За год в Казани Вадим Шипачев прошел через самые разные этапы. Сначала — восторг от перехода в «Ак Барс», которому из-за звездного состава заочно отдали Кубок Гагарина. Затем — критика в связи с тем, что команда не оправдала половины ожиданий, а сам Вадим не мог забивать много и часто. А в конце — благодарность за красивый плей-офф, где, как выяснилось, Шипачев выступал с травмой. В интервью «БИЗНЕС Online» хоккеист рассказал, как получал претензии за игру «Ак Барса» прямо в подъезде своего дома, почему в Казани нужна арена побольше и чем его удивили школьные учебники детей.
«У нас много ребят играло с травмами. Делай укол — и выходи на лед»
— Вадим, почти весь плей-офф вы провели с переломом кисти. Для всех стало шоком, когда об этом стало известно уже после финала с ЦСКА. Первый вопрос — когда вы получили травму?
— В серии с «Нефтехимиком». Это была третья или четвертая игра. В первом периоде я споткнулся и влетел в борт, а во втором мне сделали укол. Пошел играть дальше. На самом деле у меня не случилось такого, что рука прямо отрывалась. Сломал какие-то маленькие косточки.
— Тяжело было играть с травмой?
— Очень тяжело на вбрасываниях. Когда первое время пытался что-то сделать, рука вообще не двигалась.
— Вы провели все матчи на уколах?
— Почти все. В финале с ЦСКА я уже просто принимал обезболивающее, обходился без уколов. Мне все время делали процедуры, снимали воспаление, тейпировали руку. Я сам старался разминать кисть. Сейчас уже ничего не болит, все срослось.
— Реально ли вообще подойти к этому этапу сезона без травм?
— Думаю, нет. У нас, на самом деле, было много ребят, которые так же выходили с повреждениями, как и я. Если у тебя есть возможность играть, почему ты не должен этого делать? Делай укол — и выходи на лед.
— Вы пересматривали 7-й матч с ЦСКА? Какие остались воспоминания?
— Нет, не пересматривал. Поначалу все в команде расстроились. Мы довели серию до 7-го матча и проиграли… Да, можно сказать, что забей мы две-три шайбы — и смогли бы выиграть. Но я предпочитаю не ворошить прошлое. Что случилось, то случилось.
«Мы начинали каждую игру так, будто счет в серии 0–0. Все ребята понимали, что в ЦСКА нет ничего непобедимого, что с ними можно играть и их можно обыгрывать»
— Если вы могли бы вернуться обратно в этот матч, что бы поменяли?
— До какого-то момента матч складывался для нас нормально. Мы повели в первом периоде 1:0. Тимур Билялов вертелся и крутился на воротах, тащил все. Во втором периоде мы тоже вели, только уже 2:1. А дальше у нас не получилось хорошо отзащищаться. К тому же мы не реализовывали своих моментов: попадали в штангу или еще что-нибудь. А ЦСКА свои голы забивал. Так работает хоккей: если ты не забиваешь, то проигрываешь.
— Были ли в команде упаднические настроения, когда ЦСКА заполучил лидерство в серии 3–1?
— Упаднических точно не было. Мы начинали каждую игру так, будто счет в серии 0–0. Все ребята понимали, что в ЦСКА нет ничего непобедимого, что с ними можно играть и их можно обыгрывать. Но, конечно, немного давило, что игра вроде как шла на равных, а ЦСКА вел 3–1. Так себе история…
— Перед финалом о ЦСКА и «Ак Барс» часто говорили, что это две равные команды. Это так? Или ЦСКА оказался чуть большим фаворитом?
— По игре действительно получалось все одинаково. У них хорошие исполнители, у нас — тоже. У них до этого были тяжелые 7-матчевые серии, у нас тоже шли сложные серии против «Нефтехимика». «Адмирал» и «Авангард» показали нам, что это плей-офф и никто ничего нам просто так не отдаст.
— При этом у вас было одно отличие. «Ак Барс» сильно поменял состав летом, долго сыгрывался, поменял тренера по ходу сезона. А ЦСКА несколько лет обкатывал этот состав и не менял своего курса…
— Действительно, у них тактика одна и та же уже много лет. Тебе проще, когда ты обкатываешь одних и тех же игроков несколько сезонов. Возможно, вы правы.
— «Ак Барсу» стоит стремиться к модели ЦСКА?
— А в «Ак Барсе», мне кажется, такая же модель. Да, в этом году поменялось много ребят, но до этого я не видел, чтобы у «Ак Барса» была какая-нибудь текучка кадров. Ребята всегда подписывают многолетние контракты. Это очень хорошо в плане построения команды.
«Я не видел, чтобы у «Ак Барса» была какая-нибудь текучка кадров. Ребята всегда подписывают многолетние контракты. Это очень хорошо в плане построения команды»
«Бывает, идешь домой, встретишь кого-нибудь в подъезде и тебе говорят: «Что-то вы плохо играете»
— В хоккейном мире есть клише, что Шипачев — игрок только для регулярного чемпионата, а в плей-офф у вас не получается. В этом Кубке Гагарина вы забили столько победных шайб, что сломали этот стереотип?
— Знаете, статистика — вещь упрямая. Когда мне что-то говорят по этой теме, я советую внимательнее посмотреть мою статистику. Там вы увидите, что в прошлых сезонах я набирал в плей-офф примерно одно очко за игру. Да, я понимаю, что нам не всегда удавалось доходить до финальных стадий, но просто посмотрите статистику. А если говорить об этом сезоне, я рад, что в некоторых моментах смог помочь команде.
— На старте плей-офф у вас долгое время при этом не было голов. Это давило?
— Конечно. Все любят забивать, отдавать передачи.
— Критику ощущали?
— Ее я весь сезон ощущаю. Критиков много же сейчас.
— А как критика до вас доходит?
— Комментарии не читаю, даже в своем аккаунте их закрыл. Но все равно какие-то мнения доходят до меня. Бывает, идешь домой, встретишь кого-нибудь в подъезде и тебе говорят: «Что-то вы плохо играете». Я отвечаю, что будем стараться. Что еще сказать? Люди иногда хотят, чтобы я набирал по 500 очков за сезон.
— Как вы научились жить с этим давлением? От вас ждут 500 очков точно не первый год.
— Это моя любимая работа, я обожаю хоккей. Иногда у тебя получается соответствовать ожиданиям, иногда — нет. Главное, не отчаиваться и работать. Бывало, что в плей-офф мне удавалось забить всего 1–2 шайбы, но при этом было, условно говоря, 10 передач. Я все-таки центральный нападающий, который может играть на партнеров, так что это тоже важный показатель.
— В регулярном чемпионате вы делились своим секретом, как справляетесь с критикой: достаточно прийти домой, увидеть жену и детей и тогда обо всем забываешь.
— До дома же еще надо дойти! Сейчас, после финала с ЦСКА, люди, наоборот, говорят: «Спасибо за серию». Многие меняют свое мнение. А сыграли бы мы плохо — начали бы ругать.
А так семья действительно помогает. Когда я домой прихожу и дети мне говорят: «Папа, ты красавец, в поряде играешь вообще», — я не могу им не верить. Конечно, это дает веру в свои силы. Стараешься играть для команды, города, наших болельщиков. Этот сезон оказался тяжелым в плане психологии, и ко мне шли претензии по игре и результативности. Надеюсь, следующий сезон будет веселее.
«Семья действительно помогает. Когда я домой прихожу и дети мне говорят: «Папа, ты красавец, в поряде играешь вообще», — я не могу им не верить»
«Мне говорили: «Сейчас пойдет, надо подождать». Что-то, блин, долго ждать пришлось!»
— Поговорим в целом о плей-офф. В первом раунде с «Нефтехимиком» вы не забивали. Это все из-за кисти?
— Думаю, это не основная причина. Болит у тебя рука или нет, ты должен выходить и показывать свой уровень. Просто «Нефтехимик» нас прилично «разобрал» и хорошо играл в защите. Когда начинается плей-офф, всегда нелегко. Ты играешь с одним и тем же соперником не один матч, пытаешься перестроиться.
— Наверное, как одну из главных атакующих единиц «Ак Барса», вас весь плей-офф били со всех сторон?
— Но защитникам нужно же сначала в меня попасть! Например, Сергей Мозякин порой такую скорость развивал, что его было невозможно ударить. Есть моменты, когда ты владеешь шайбой, соперник идет тебя бить, но просто не успевает. Конечно, иногда приходится принимать удар на себя. Все-таки хоккей — контактный вид спорта.
— Молодые игроки «Нефтехимика» пытались вас спровоцировать, сыграть агрессивно? Они называли лидеров «Ак Барс» старыми, говорили, что ваше время ушло.
— Мне ничего не говорили. Единственное, Евгений Митякин попал мне в лицо и рассек мне нос. Но потом подъехал и извинился, сказал, что сделал это неспециально. А по поводу «агрессивно» — кто сейчас не агрессивный? «Адмирал» тоже был агрессивной командой в серии против нас.
— Когда узнали, что после «Нефтехимика» вам предстоит «Адмирал», не схватились ли за голову от дальности перелетов?
— Я видел мемы с расстроенным после поражения Радуловым, будто он говорит, что не хочет лететь. Но на самом деле мы спокойно отнеслись к ситуации, ведь это тоже часть работы. Выиграй за четыре игры — и перелетов будет меньше. Но «Адмирал» здорово играл. В плей-офф все стараются, речи о недооценке соперника не идет.
— Что такого «Адмирал» вам сделал, чтобы навязать борьбу? Были ли сюрпризы?
— Опять же, хорошо играли в защите. Они резко накатывались в обороне, плотно работали в средней зоне, ждали наших ошибок. Играли, проще говоря, вторым номером, а иногда могли резко пойти в атаку. Серебряков все вытаскивал. Выделю и тренера соперника, и наставника нашей команды. Они настраивали ребят. Те бились и пластались.
— Серия с «Адмиралом» стала для вас переломной — вы забили там первую шайбу в плей-офф. Она к тому же стала победной. Можете вспомнить тот гол?
— Был розыгрыш большинства, мы использовали наши наработки. Хотели вывести на бросок Кагарлицкого, а получилось, что он отдал мне назад. Я просто уже играл по броску, не видел даже ничего. Когда шайба залетела от штанги, я подумал: «Что же ты делаешь, блин!»
— Выдохнули после этого?
— Конечно. Главное, что команда выиграла 2:1. Все обрадовались, я в том числе.
— Вам легче было играть?
— Конечно! В начале сезона у меня тоже шла безголевая серия. Мне все говорили: «Сейчас все пойдет, надо подождать». Что-то, блин, долго ждать пришлось!
— В финале конференции с «Авангардом» у вас уже имелось два победных гола. Каждый раз вы находились в нужном месте в нужное время. Давайте разберем видео вашей шайбы в третьем матче.
— При вот этом моменте сразу было сказано защитникам, что они накрывают. За воротами надо было становиться и сделать пас так, как они это сделали. Мы просто побежали все по своим местам. Все получилось очень здорово. Кага отдал здорово, защитник сыграл здорово, я забил.
— Еще посмотрим на ваш гол в пятом матче, который вывел команду в финал Кубка Гагарина.
— Ребята поборолись. Я здесь смену переиграл, а они заковырялись в углу. Я поехал на пятак, получилось, что шайба отскочила. Мой первый тренер говорил: «Забить не можешь — иди на пятак. Может, в жопу попадет или в конек». Я иногда это вспоминаю и туда еду.
— Вы, кстати, часто смены переигрываете?
— Пытаюсь не переигрывать. Особенно в плей-офф, где важно играть покороче смены и быть свежим. Но случается, что тебя просто закрывают в чужой зоне.
— Есть в команде наказания за переигрывание смен?
— Ну тренер ругается. Меня тоже ругали. У тренера по физподготовке есть специальная программа, где просматривают количество смен. Когда ты переигрываешь, то рядом с твоей фамилией загорается красная полоска. Если ты на льду до 35 секунд, то полоска белая. Потом розовая. Больше 45 — уже красная.
— В чем вообще была главная сила этого «Авангарда»?
— Очень сильное большинство. Найт, Буше, Ткачев — хорошая бригада. Они моменты очень хорошо реализуют. В целом это хорошая команда. Толчинский, Грицюк — много ребят.
— К вопросу о большинстве. В финале с ЦСКА у вас менялись роли — вы играли то под воротами, то на вашем любимом правом фланге. С чем были связаны замены?
— Если на правом фланге стоит Радулов, я не еду к нему, иначе нас сразу раскроют. Вместо этого я смещаюсь на пятак. В сезоне мы менялись, делали какие-то карусельки.
— Вам вообще надо показывать видео голов? Или вы, как Леброн Джеймс, запоминаете все моменты наизусть, помните точную последовательность действий, места всех игроков?
— Я немного забиваю. Что там запоминать? (Смеется.)
«Я не сомневался, что мы станемиграть нормально. Просто для этого должно было пройти какое-то время. В команду пришли 10 новых игроков: требовалось, чтобы все сплотились и сыгрались с друг другом»
«Сначала у «Ак Барса» был какой-то кекс»
— «Ак Барс» начал сезон не самым удачным образом, вы даже выпадали из зоны плей-офф. Если бы вам осенью сказали, что команда окажется в финале, вы бы поверили?
— Я не сомневался, что мы станем играть нормально. Просто для этого должно было пройти какое-то время. В команду пришли 10 новых игроков: требовалось, чтобы все сплотились и сыгрались с друг другом. У нас хороший состав. Да, сначала у нас был какой-то кекс: мы не могли поделить игровое время, показывали очень плохой результат, пошли околохоккейные проблемы. Но все равно команда строилась.
— Знарок постоянно менял составы, искал идеальные сочетания. Насколько вам тяжело приходилось играть то с одними, то с другими партнерами?
— Он ставил нам новых партнеров, наверное, потому что мы играли плохо. Если бы мы забивали в каждой игре, нас бы не меняли, верно? Не знаю, по какой причине у нас не шло. Вроде бы тренировались все нормально, но… Даже я то отправлял шайбу в штангу, то отдавал так, что шайба перескакивала клюшку.
Повторюсь, не может все получиться по щелчку. Удачу надо заслужить. И я думаю, что мы своей работой заслужили какую-то удачу, которая сопутствовала нам в остальной части сезона. ЦСКА, видимо, заслужил еще больше удачи, чем мы, поэтому выиграл.
— Вы в предсезонке наигрывались в одной тройке с Радуловым. Затем Знарок развел вас по разным тройкам, Билялетдинов поступил так же. Что не получилось?
— На сборах вроде бы все нормально у нас получалось, а в сезоне нас хватило всего на две игры. Я думал, мы будем больше играть вместе. Но ничего, в конечном счете все хорошо получилось.
«Саня действительно заводил и заряжал команду. Я считаю, что это нормально, никто не хочет проигрывать. Он переживал за команду и показывал своим примером, как надо играть»
— Радулов — это буря эмоций: он злится на скамейке, ярко празднует голы, спорит с судьями, идет в стычки. Иметь одноклубника, который так горит своим делом, — подарок?
— Да! Саня действительно заводил и заряжал команду. Я считаю, что это нормально, никто не хочет проигрывать. Он переживал за команду и показывал своим примером, как надо играть.
— Вы другой человек по характеру?
— Я потише, но иногда тоже бываю эмоциональным. Иногда бывают моменты, когда ребята с камерами стоят и начинают снимать тебя на лавке, а ты на эмоциях, у тебя ничего не получается. Бывает, скажешь пару нехороших слов, а потом извиняешься.
— Вы были капитаном половину сезона. Как вам досталась капитанская нашивка? Это решение Знарка?
— Данис Зарипов, у которого была нашивка изначально, пропускал много игр. Нас собрали и объявили, что теперь вот так.
— Говорили, что эта ответственность на вас давила, мешала забивать. Это так?
— Я понимаю, что капитанское звание — это очень важно и почетно, но в то же время не стоит преувеличивать. У нас в раздевалке ребята и так могут сказать свое слово, завести команду. Им не нужна для этого нашивка «А» и «К» — это, грубо говоря, формальность.
Все подбадривают друг друга, все знают, как завести себя и как играть. Кто-то ведет себя потише, кто-то — более оживленно. Саня тоже все это прекрасно знает, и он по раздевалке не бегает и не орет как сумасшедший. Бывает, когда что-то не получается, тогда появляются крики, но это нормально.
«Я увидел новость об отставке на сайте «Ак Барса». После этого мы пообщались. Расстроился конечно, ведь это большой тренер»
«Чувство вины перед Знарком? Конечно, есть»
— Ближе к Новому году вам не казалось ли, что серия неудач «Ак Барса» как-то затянулась?
— Да, затянулась. Все ждали и ждали, что вот-вот сейчас начнется. Хорошо, что мы выбрались из этого.
— Как вы сейчас вспоминаете тот период, когда Олег Знарок покинул должность и пришел Билялетдинов?
— Не знаю, я не заметил особых изменений. Там ведь еще Бабенко немного работал в статусе главного тренера. По сути, тактика была той же — только играть начали лучше.
— Как вы и команда восприняли отставку Знарка? Он еще до официального объявления сообщал об этом команде?
— Нет. Я увидел новость об отставке на сайте «Ак Барса». После этого мы пообщались. Расстроился, конечно, ведь это большой тренер.
— У вас было чувство вины перед Знарком?
— Конечно, было. Тренер может помочь только в плане тактики и психологии, а на лед все равно выходят игроки. Получается, что мы подвели его.
— Вы очень давно знаете Знарка. Работали под его руководством в сборной и СКА. Какой это тренер?
— Хороший. Посмотрите, сколько всего он выиграл.
— Он был другим в «Ак Барсе»?
— Таким же. Просто мы не играли нормально.
— Когда вас обменяли «Ак Барс», вы знали, что команду возглавит Знарок?
— Шли разговоры, что он придет. «Динамо» уже решило, что мы не нужны, и в «Ак Барсе» нам рассказали о главном тренере.
— Когда вы выбираете новый клуб, насколько важна для вас персона главного тренера? В «Ак Барс» вы наверняка также шли за клубом, многолетним контрактом, комфортным городом.
— Все равно лучше знать, кто главный тренер. Если меняется тренер, хочется знать, как он тебя видит, чего от тебя ждет. Может, ты вообще не подходишь под его стиль? Когда я узнал, что будет Знарок, я понимал, что стану играть в большинстве и получу много времени.
— У вас контракт с «Ак Барсом» до 2025 года. Сейчас не жалеете, что заключили его на такой срок?
— Конечно, нет. Я люблю долгосрочные соглашения. «Динамо» подписывало меня на три года, СКА — на четыре. У меня трое детей, хочется найти и квартиру, и садик, и школу. Не люблю подписывать на год и куда-то уезжать. Но я понимаю, что для многолетних контрактов надо играть на очень высоком уровне, чтобы тебя не обменяли и не выгнали.
«Я люблю долгосрочные соглашения. «Динамо» подписывало меня на три года, СКА — на четыре. У меня трое детей, хочется найти и квартиру, и садик, и школу. Не люблю подписывать на год, и куда-то уезжать»
«Вчера проверял у детей уроки. В школе сейчас такое задают!»
— Казань вас и вашу семью устраивает как город?
— Да, хороший город. Мало пробок, все близко. На самом деле мне и в Москве, и в Питере нравилось. Где играешь, там и стараешься создать для себя все условия. В столице РТ в этом плане все очень сильно помогают. И менеджеры, и персонал.
— Как вы успеваете быть и топ-хоккеистом, и отцом троих детей?
— Спасибо жене, она помогает.
— Домашние задание проверяете?
— Вот вчера проверял! В школе сейчас такое задают… Иногда думаешь: что делать? Дочка у меня в первый класс пошла, она еще писать не умеет, а задачи ей дают такие, будто для взрослых.
— Хоккей — запретная тема у вас дома?
— В последнее время — да. Последний год был очень тяжелым. И матчей много стало, и играли не всегда, мягко говоря, хорошо.
Шипачев в образе профессора на съемках клубного ролика
— Если дети пойдут в хоккей, как к этому отнесетесь?
— У меня маленький сын, с 3–4 лет, может быть, пойдет. Хотя сейчас, наверное, уже с двух лет надо начинать (смеется)?
— Не захотите ли его отговорить от хоккея? Травмы, перелеты, тренировки — кому как не вам знать, как это тяжело…
— В любой сфере тяжело. У других профессий, что ли, нет травм и перелетов? Жизнь в принципе такая штука.
— Есть ли у вас желание сделать особый акцент на образовании детей? У вас самого в силу занятости в хоккее не было возможностей сидеть за партой.
— Вы думаете, я тупой?
— Ни в коем случае.
— Шучу (смеется), я понял ваш вопрос. Мы пытаемся показать нашим детям разные сферы. Это не только школа, но и художественная школа, музыкальная, танцы. Так у них будет возможность выбрать то, что им больше нравится.
— Вас можно похвалить за эрудированность. Не просто так «Ак Барс» показал вас в предсезонном ролике в качестве профессора. Как вы находите время для своего развития? Читаете книги?
— Иногда после обеда почитаешь немного. Пока пища переваривается, успокаиваешь нервную систему, читаешь детективы, другую художественную литературу. Иногда жена покупает, иногда могу что-то у ребят подсмотреть в самолете.
Зинэтула Билялетдинов
«Когда посадили Радулова, надо было сажать и меня»
— В декабре Знарка на посту сменил Билялетдинов, и вдруг команда заиграла. Что поменялось в команде в этот момент?
— В тренировочном процессе ничего, в тактике — тоже. Даже не знаю.
— Тогда мы назовем наши причины, а вы их прокомментируете. В первую очередь говорят, что Билялетдинов навел порядок с дисциплиной. Это так?
— А у нас со Знарком разве не было дисциплины? Билялетдинов много здесь работал, знает игроков. Плюс он видел все со стороны, когда работал советником.
— Помогал ли ему авторитет, заработанный в прошлые сезоны с «Ак Барсом»?
— А у Знарка авторитета нет, что ли?
— Был, но до этого он не работал в Казани, не знал местных реалий…
— Возможно. Не могу ничего сказать.
— Также говорят, что Билялетдинов четко и понятно объяснял, как должен играть «Ак Барс». Команда поняла, чего от нее требуется.
— Нам и до этого объясняли. Вы думаете, что Знарок ничего не делал? Это не так. Оба — тренеры-победители, их нет смысла сравнивать.
— Модель игры как-то поменялась? При Билялетдинове принцип был простым: в атаке у вас есть свобода, а в защите — выкладывайтесь и выполняйте все требования.
— В плане обороны изменения касались игры защитников и центров. Возникали претензии по поводу того, что много терялись в своей зоне. Билялетдинов все-таки смотрел 2–3 месяца, как мы играем. Видимо, для себя сформулировал, что нужно поменять, со стороны видно лучше. Пришел и внес коррективы.
— У него шли индивидуальные беседы с вами?
— Да. Тренер хотел, чтобы я, как центральный нападающий, играл в зоне защиты. Но принципиальной разницы между крайним нападающим и центром не было. Кто первый вернулся в защиту, тот и должен играть на месте центрального. Так же было и при Знарке, но защитному аспекту при Зинэтуле Хайдяровиче уделялось большего внимания.
— У вас сразу получилось адаптироваться к требованиям Билялетдинова?
— Вначале некоторые вещи были непонятны. Иногда он мог повторить еще раз, исправить какие-то нюансы.
— С Билялетдиновым в последний раз работали 10 лет назад. За это время он изменился?
— Да чего я там работал? Приехал на сборы на чемпионат мира и уехал отдыхать. Поработать — это быть в команде хотя бы год, а не месяц. Но требования примерно те же самые, что и тогда. Если хорошо сыграешь в защите, то сможешь победить.
— Считалось, что Билялетдинов привык к одному стилю хоккея, а вы играете немного в другом. Это фактор преувеличен?
— Не знаю. Если хочешь играть, в любом случае будешь делать, что от тебя просят. Если ты как игрок захочешь поменять тренерскую систему, то окажешься в другой команде.
— Когда говорят, что вы не защищаетесь, это справедливо?
— Должно быть так: пять в защите, пять в атаке. В современном хоккее все должны уметь всё. На воротах я только играть не умею (смеется), но остальное необходимо делать. В прошлом году у нас Михаил Глухов в защите выходил, и до этого тоже играл.
— Но вы для себя не решали, что защита — это не ваше?
— Нет. Просто есть такие моменты, когда нужно делать больший акцент на оборону. Все хотят играть в атаке, но никто не хочет возвращаться в защиту.
— Есть мнение, что Знарок не трогал вас и прощал все ошибки, а Билялетдинов уже относился так же, как и ко всем остальным. Был такой момент?
— Нет. Знарок меня так же вызывал и критиковал. Просто раздули, будто мы со Знарком вообще друзья-друзья. Я действительно могу ему позвонить и хорошо пообщаться, но в плане хоккея у нас случались очень жесткие разговоры. Далеко не один. Так получилось, что в момент кризиса посадили именно Радулова. Надо было и меня посадить, тогда бы журналисты успокоились.
— А кто бы играл тогда?
— Мы в начале сезона так играли, что каждого можно было сажать через игру.
Дмитрий Яшкин
«Когда ты в регулярке еле-еле обыгрываешь «Адмирал», тяжело думать о Кубке»
— Летом после всех звездных подписаний «Ак Барсу» уже были готовы отдать Кубок Гагарина. Это раздражало?
— Эти ненужные разговоры тоже повлияли нас. Олегу Валерьевичу приходилось напомнить, что мы приехали сюда не просто так и что выиграть Кубок хотят все команды.
— Во время кризиса вам уже тяжело было представить себя среди главных претендентов на Кубок Гагарина?
— Случалось, проскакивало после поражений. Когда ты в регулярном чемпионате еле-еле обыгрываешь «Адмирал» на своем льду, тяжело думать о Кубке. Зрители приходили на нас, видели состав, понимали, какие деньги вложены в команду.
— Со стороны кажется, что вы ко всему относитесь очень ровно — не сильно расстраиваетесь, когда идет серия без голов, не сильно радуетесь, когда забиваете победный гол. Это помогает вам избегать стресса?
— Ну чего реально расстраиваться? Вот не забил ты. Будешь сильно расстраиваться — просто сожрешь себя, и дальше тебе точно ничего не светит. Лучше вывести весь негатив с тренировками. Приходишь домой, у тебя трое детей, и нет времени расстраиваться. Гуляешь с ними и уже не относишься так плохо к тому, что ты 10 игр не забиваешь.
То, что случилось, ты уже не можешь исправить. Вот проиграл ты ЦСКА — ты не можешь отмотать время назад. Можешь только попытаться поднять Кубок в следующем году. Жить прошлым не имеет смысла.
— Читали новости, что Яшкин может перейти в «Ак Барс»?
— Да, но пока рано что-то говорить. Дмитрий — хороший хоккеист, не зря он забивает по 30–40 голов. И неважно, со мной он играет или с другими партнерами. Это состоявшейся зрелый игрок, который играл в сборной.
— Вы в хоккейном плане хорошо его знаете?
— Конечно, мы же играли с ним два года в «Динамо».
Вячеслав Войнов
— Вы так же давно играете с Кагарлицким. Предыдущий опыт дает преимущество?
— Да. Я знаю, чего от него ждать, куда он поедет. Когда уже играл с каким-то хоккеистом, наладить взаимопонимание проще.
— Еще один экс-динамовец, который сейчас в Казани, — это Вячеслав Войнов. В плей-офф он неоднократно попадал в запас. Почему Войнов не смог показать хоккей, которого от него ждали?
— Я бы так не сказал. Все-таки он набрал порядка 30 очков, и это отличный результат. Проводил все большинство, находился на льду по 25–27 минут. Если бы он плохо играл, то не получал бы такого количества игрового времени. Он любит играть много. Я считаю, что Слава — отличный хоккеист.
— Он, как и вы, перестраивался под требования Билялетдинова?
— Каждый игрок команды через это проходил. Наверняка тренер разговаривал не только со мной, но и с другими ребятами. Объяснял элементы, в которых им надо добавить. Я знаю, что не только мне говорили, что я плохо играю. Со всеми хоккеистами разговаривали, подстраивали их.
Дмитрий Воронков
«Рассказать Воронкову об НХЛ? О том, как не надо играть там?»
— «Ак Барс» — единственная команда Казани, у которой нет проблем с посещаемостью весь сезон. Тем не менее чувствовали ли еще больший интерес к команде ближе к финалу?
— Весь сезон мне казалось, что Казани нужен стадион побольше. На каждый матч ходило очень много народу, за что болельщикам большое спасибо. Я был приятно удивлен.
— Спасибо в том числе вам. Люди идут на вас и других звезд.
— Действительно, идут на игроков, на команду. Даже когда мы проигрывали и шли 9-ми, народ на нас ходил. Хотя в тот момент на нас вообще можно было не ходить.
— Звездам в Казани рады не только зрители, но и молодые игроки, которым есть у кого попросить совета. Вы делились опытом с ними?
— Если у меня что-то спрашивали, мог помочь. Когда мы в самолете долго летим, разговариваем о жизни. Например, те, у кого родились дети, спрашивали что-то на тему отцовства. Я могу сказать, что им должны помогать родители. Потому что вдвоем с одним ребенком очень тяжело. Так и общаемся.
У них тоже есть чему поучиться нам. Они хорошо играют.
— Дмитрий Воронков уезжает в «Коламбус». Он как-то попрощался с командой?
— Дмитрий провел очень хороший сезон, с Радуловым они очень много общались об НХЛ. Он попрощался своей хорошей игрой в плей-офф.
— Вам тоже, наверное, есть что рассказать ему об НХЛ?
— Как ему не надо там играть? (Смеется.)
— Что указывает на вероятный успех Воронкова в НХЛ, а в чем ему надо доработать?
— Это зависит от требований тренера. Нужно хорошо подготовиться физически, держать себя в порядке. У него должно получиться. Главное, чтобы летом Дмитрий не безобразничал. Здорово, что он попробует свои силы. Я всегда говорю: если зовут — обязательно уезжайте. Даже если не получится, картинка поменяется. Там нет сборов, ты сам приезжаешь, готовишься.
— Воронков не знает английского языка. Ему придется тяжело?
— Поначалу всякое может случиться. Но сейчас можно просто нажать приложение «Переводчик» в телефоне и он все переведет. В команде будет играть Чинахов, Марченко, так что будет легче.
Шипачев на летних сборах
«Надо будет подписаться на «БИЗНЕС Online»
— Когда вы начнете готовиться к сезону?
— С июня.
— Это ведь очень рано.
— Возможно, но надо хотя бы 2–3 раза в неделю побегать и попрыгать. Раньше летом тренировались по желанию. А сейчас все приходят к сборам уже подготовленные. 1,5 месяца клубных сборов переносятся тяжело, нужна хорошая подготовка.
— Вам тяжелее заставлять себя проходить сборы, чем раньше?
— Не любил сборы, даже когда мне было 25. Но понимаю, что если не стану тренироваться, то меня просто выгонят. Я хочу играть в хоккей. Если не будешь тренироваться, то не успеешь за другими.
— Вы не пропустили ни одного матча в прошлом сезоне. Это как раз результат хорошей работы на сборах?
— Огромный вклад внес тренер по физической подготовке, и главный тренер, который проводил сборы. Также нужно следить за собой по ходу сезона. Если тебе дали выходной, то надо, чтобы организм отдыхал.
— Вы следите за миром вне хоккея? Интересуетесь новостями? Из каких источников берете информацию?
— Иногда открываю новости футбола и тенниса. Например, вчера футбол смотрел. В основном читаю спортивные СМИ, но и от политики сейчас не убежишь. Надо будет подписаться и на «БИЗНЕС Online», сейчас попрошу нашего пресс-атташе дать ссылки на ваши соцсети.
— Высоки ли шансы у «Ак Барса» поднять в следующем году Кубок Гагарина?
— У нас много ребят на контрактах. Уйдут максимум 4–5 человек, так что нам уже не надо будет сыгрываться так, как в прошлом сезоне. Шансы определенно есть, но все зависит от многих факторов. Сезон длинный.
Амплуа: нападающий.
Дата рождения: 12 марта 1987 года.
Место рождения: Череповец (Вологодская область).
Карьера: «Северсталь» — 2005/06, 2008–2013; «Белгород» — 2006–2008; СКА — 2013–2017, 2017/18; «Вегас» — 2017; «Динамо» (Москва) — 2018–2022; «Ак Барс» — с 2022 года по настоящее время.
Достижения: олимпийский чемпион (2018), серебряный призер Олимпиады (2022), чемпион мира (2014), серебряный призер ЧМ (2015), бронзовый призер ЧМ (2016, 2017), обладатель Кубка Гагарина (2015, 2017), лучший бомбардир регулярного чемпионата (2019/20, 2020/21, 2021/22) и плей-офф (2015).
Внимание!
Комментирование временно доступно только для зарегистрированных пользователей.
Подробнее
Комментарии 7
Редакция оставляет за собой право отказать в публикации вашего комментария.
Правила модерирования.