«Менять норму – вот задача проекта»: на «Yзгәреш җиле» давали брейк-данс и певицу с Кубы

VIII сезон фестиваля татарской песни «Yзгәреш җиле» случился в минувшие пятницу и субботу на сцене театра им. Джалиля

«Последние несколько лет показали, какое значительное влияние оказал наш проект»

«Последние несколько лет с очевидностью показали, какое значительное влияние оказал наш проект на всю сферу популярной музыки в Татарстане, — бодро рапортует в буклете к VIII сезону фестиваля татарской песни „Yзгәреш җиле“ („Ветер перемен“) его генеральный продюсер, директор театра им. Джалиля Рауфаль Мухаметзянов. — Мы почувствовали большие — позитивные, качественные — изменения. Это не может не радовать». В чем именно заключается «значительное влияние» ежегодного зур концерта в стенах Казанской оперы при участии татарских певцов и московских джазменов — этого автор не конкретизирует.

Кстати, в конце ноября звезда национальной эстрады Гузель Уразова в Кремлевском дворце российской столицы собрала полный зал — 6 тыс. зрителей, а год с небольшим назад «Yзгәреш җиле» даже по бесплатным пригласительным не смог заполнить публикой в Москве площадку «Зарядья» на 1,6 тыс. мест.

Если открыть на «Яндекс Музыке» вкладку «Татарская музыка. Популярные исполнители», то на первой странице среди доброй сотни артистов вы практически не увидите пересечений с участниками «Ветра перемен». Здесь можно встретить лишь Раяза Фасихова, который выступал в первых сезонах проекта, а также давно распавшуюся рок-группу Alqanat, солистом которой был Артур Исламов. Интересно, что в этом году последний едва ли не впервые отсутствовал на «Yзгәреш җиле»: видимо, оперный баритон, уже поющий ведущие партии в театре им. Джалиля, получил «вольную» от руководства. Зато среди популярных татарских артистов на «Яндекс Музыке» фигурируют некие BABY Ti, Arthur Mauzer и недавно «присевший» за пьяную аварию Ринат Рахматуллин.

Лишь на второй странице мы встречаем первого участника VIII сезона «Ветра перемен», и это… баянист-виртуоз, живущий и работающий в Германии, Айдар Гайнуллин. А еще ниже в компании совсем уж неизвестных артистов присутствуют главный педагог проекта оперного театра, легенда татарской эстрады Венера Ганиева и главная звезда всех 8 лет «Yзгәреш җиле» Алина Шарипжанова. Пожалуй, именно Шарипжанова обязана «Ветру перемен» больше всего: если бы не музыкальный фестиваль, вряд ли эта уникальная вокалистка сегодня бы носила звание народной артистки РТ.

Но портал «Яндекс Музыка» «страшен» еще и тем, что выдает бесстрастные цифры того, сколько человек обращается здесь к творчеству того или иного артиста. Так вот, по состоянию на вечер субботы у Шарипжановой в декабре было всего 592 слушателя. Для сравнения: Уразова — 184 тыс., Фирдус Тямаев — 166 тыс., Ришат Тухватуллин — 142 тыс., Ильмира Нагимова — 127 тысяч.

Главная special guest star фестиваля последних лет Эльмира Калимуллина

Правда, как оказалось, «Яндекс» не считает «татарским исполнителем» главную special guest star фестиваля последних лет Эльмиру Калимуллину. Впрочем, в данном случае скорее «Yзгәреш җиле» должен быть благодарен Калимуллиной за придание солидности мероприятию, чем наоборот. Так вот, у Калимуллиной — 8 тыс. слушателей за месяц. Интересно, что у ее некогда соперницы по финалу «Голоса» Дина Гариповой — 53 тыс., а у не скрывающей своего скепсиса в отношении «Ветра перемен» молодой татарской звездочки Саиды Мухаметзяновой — 34 тыс. слушателей.

На YouTube такая же ситуация: на официальном канале фестиваля большинство роликов с песнями не добралось даже до цифры в 1 тыс. просмотров. Рекордсмен, певец Ильнар Миранов, собрал здесь 10–20 тыс. просмотров. Конечно, на фоне феноменального взлета татарской песни «Пыяла» дуэта «Аигел» из саундтрека к сериалу «Слово пацана» об этих цифрах даже несерьезно говорить. Интересно, что запись того самого концерта в Карнеги-холле в 2020 году, который организаторы «Ветра перемен» по-прежнему преподносят как мировой триумф проекта (напомним, что Мухаметзянов и К^о просто на спонсорские деньги арендовали на сутки знаменитый зал в Нью-Йорке, вывезли туда артистов и собрали по бесплатным пригласительным татар со всей Северной Америки), посмотрели всего 3 тыс. раз.

Так что, возвращаясь к теме «значительного влияния», участникам проекта приходится как мантру произносить, что именно «Yзгәреш җиле» завел на татарской эстраде моду на живой звук. Кажется, первой это придумала Ирада Аюпова, а теперь вслед за министром культуры РТ повторяют и другие. Хотя скорее подобное связано с естественным профессиональным развитием индустрии, а уж если говорить о каком-то триггере, то таковым скорее был имевший некогда грандиозный успех «Голос».

А пока генпродюсер Мухаметзянов грозится, что в ближайшие месяцы концерт «Yзгәреш җиле» покажут «на одном из ведущих российских телеканалов». Видимо, это будет «Культура» или ОТР. Вряд ли данный показ как-то изменит судьбу фестиваля, но для отчетов перед вышестоящим начальством звучит прекрасно. «Быть ориентиром, маяком, менять норму — вот задача проекта», — пишет директор театра им. Джалиля. Какую норму меняет 8 лет дорогущий фестиваль, об этом уже тоже все подзабыли, но в данном случае на ум скорее приходит не опера Беллини, а роман Сорокина.

Коллегам-журналистам отвели «козырные» места в центральной ложе первого яруса — неслыханная щедрость для театра им. Джалиля

Кубинская «Бибисара»

Что же касается самого концерта, на котором корреспондент «БИЗНЕС Online» побывал в пятницу, то писать об «Yзгәреш җиле» человеку, который видел вживую все сезоны фестиваля, с каждым годом все труднее. Здесь мало что меняется и по антуражу, и по музыкальному материалу, и по персоналиям.

Впрочем, одно изменение все-таки было, и речь не о новом дирижере оркестра Сергее Долженкове, который под занавес вечера даже сыграл на тромбоне. В конце 2022-го на встрече министра Аюповой с прессой одна из журналисток пожаловалась, что организаторы прошлогоднего «Ветра перемен» вообще не позвали прессу и, кроме «БИЗНЕС Online», никто о шоу не написал. Глава минкульта обещала разобраться и, надо сказать, обещание свое сдержала. Сразу несколько коллег заняли «козырные» места в центральной ложе первого яруса — неслыханная щедрость для театра им. Джалиля.

В остальном есть ощущение, что все же времена самых больших бюджетов «Yзгәреш җиле» позади. Гонорары музыкального руководителя, заслуженного артиста РТ Вадима Эйленкрига и прочих причастных к проекту особенно не растут, а в госзакупках Казанской оперы все чаще можно встретить контракты про «реставрацию старых декораций».

Начался концерт, кажется, третий год подряд с ролика, где генпродюсер Мухаметзянов музицирует на фортепиано, а каждая песня вновь сопровождалась видеовизиткой от артиста. Солисты были практически полностью те же, что и всегда. Автор этого материала даже слегка забеспокоился, когда поначалу не обнаружил в списке выступающих на сайте театра им. Джалиля Максуда Юлдашева — певца, который участвовал во всех «Yзгәреш җиле» и… больше нигде. Даже на YouTube в основном можно увидеть его ролики с «Ветра перемен», ну и еще один, где Юлдашев готовит мясо с черносливом. Но в итоге среди 30 концертных номеров вечера нашлось место и ему.

Очаровательная улыбка и стать кубинской джазовой певицы Илианы Санчез запомнились больше, чем ее исполнение «Бибисары» Сайдашева

Первым из новых лиц фестиваля на сцене предстала очередная ученица Ганиевой по КазГИКу Элина Алмаева, которая больше прокричала, чем спела, «Умырзая», спасали номер чарующие звуки баяна Гайнуллина. Вскоре на сцене появилась кубинка Илиана Санчез (она дошла куда-то там в одном из последних сезонов «Голоса», но особенно в телепроекте не запомнилась), правда, очаровательная улыбка и стать этой джазовой певицы запомнились больше, чем ее исполнение «Бибисары» Сайдашева. Во время данного номера еще и оркестр старался играть громче, чтобы у знатоков татарского языка оставалось меньше претензий к вокалистке.

Зато настоящим открытием VIII сезона «Yзгәреш җиле» стала Майя Сайфулина, очаровательная певица, получавшая музыкальное образование в Москве и Питере и засветившаяся в ряде телевизионных проектов, например «Ну-ка, все вместе!» на «России-1». В Казани она исполнила песню «Көзге сагыш» — это был очень стильный номер, причем Сайфулина обошлась без назойливого мельтешения на авансцене в компании надоедливых танцоров Сергея Мандрика, тем не менее создав необходимое сексуальное напряжение в зале. А помог ей своим эффектным соло во вступительной части старый друг нашей газеты виолончелист оркестра театра им. Джалиля Марат Гильмутдинов. Жалко, что у Сайфулиной был только один концертный номер, наверное, она не ученица Ганиевой.

Настоящим открытием фестиваля стала Майя Сайфулина. А помог ей в этом своим эффектным соло во вступительной части виолончелист Марат Гильмутдинов. Жалко, что у Сайфулиной был только один концертный номер

Так совпало, что второй лучший номер до антракта принадлежал опять-таки участнику проекта «Ну-ка, все вместе!», его недавнему полуфиналисту Айдару Сулейманову. Вот только народную песню «Райхан» он уже исполнял на «Yзгәреш җиле». Вообще, есть ощущение, что песни для «Ветра перемен» почти закончились, отсюда и целый ряд повторов. При этом обилие композиций Эльмира Низамова, не всегда таких уж хитовых, и песен «из репертуара Венеры Ганиевой» (это частенько звучало во время визиток) не гарантирует какого-то запредельного уровня музыкального материала.

Снова были Jukebox Trio, но их интерпретации татарских песен могли удивить только тех, кто видел это впервые. Кстати, год назад ребята обещали записать целый альбом на татарском языке, в этот раз они уже ничего не обещали. Из выступлений стоит выделить кряшенскую красавицу Татьяну Ефремову и Марселя Вагизова, а вот новые попытки примы оперной труппы театра им. Джалиля Гульноры Гатиной утвердиться в жанре исполнительницы романсов вновь оставили смешанные чувства. Все-таки с партией Антониды в будущей премьере «Жизни за царя» Глинки она наверняка справится лучше. Правда, и в этот раз Гатиной кричали из соседней VIP-ложи: «Браво!» Кажется, голос принадлежал гендиректору ТНВ Ильшату Аминову. Мы же скажем «браво!» еще одному многолетнему герою фестиваля Миранову, который решился исполнить главный хит недавно ушедшей из жизни Флеры Сулеймановой «Әниемә» и, надо сказать, сделал это блестяще.

В антракте еще громче восторгались вечным Захаром Штейнбергом: пожилой скрипач привычно радовал разгоряченную шампанским женскую часть публики взмахами смычка и эстрадными хитами. Смотреть на этот «инкыйраз» решительно не было сил, но, даже сидя в ложе первого яруса, легко можно было услышать громогласное «спа-си-бо!» от собравшихся в фойе зрителей. Признаться, такого не приходилось наблюдать ни в одном оперном доме, помимо Казани.

Да, еще во втором отделении на фестивале татарской песни исполнили композицию на русском. Это педагог по вокалу проекта Ксения Коробкова (в прежние годы она все-таки старалась выучить татарские тексты) исполнила песню «А любовь-то лебедем» Алмаза Монасыпова, которая когда-то была в репертуаре Валентины Толкуновой. Еще дважды появлялся рэпер K-RU, без которого вполне можно было обойтись, а один раз — такие же необязательные брейкдансеры.

Виртуоз игры на губной гармонике Борис Плотников запомнился патронташем со множеством отсеков для разных губных гармоник. Более яркой иллюстрации лозунга «я занимаюсь любовью, а не войной» сегодня трудно представить

Но закончить хочется на хорошем. У корреспондента «БИЗНЕС Online» на этом «Yзгәреш җиле» появился новый герой. Вернее, даже два. Во-первых, певица Сайфулина, которая одним выходом на сцену оставила легкий рубец на сердце. А во-вторых, это еще один приглашенный музыкант, виртуоз игры на губной гармонике Борис Плотников. Он на «Ветре перемен» не первый год, но в этот раз запомнился как-то по-особому. Обладатель бороды как у Хоттабыча, одетый с небрежностью американского бездомного из новостей советского ТВ, он ярко контрастировал с некоторыми артистами, выходившими петь на предельно «серьезных щах». Но главное — это патронташ Плотникова со множеством отсеков для разных губных гармоник. Более яркой иллюстрации лозунга «я занимаюсь любовью, а не войной» сегодня трудно представить.

Между прочим после антракта Плотников уже не появлялся. Будем надеяться, что все дело в выстроенной драматургии концерта, а не в том, что кто-то счел патронташ для губных гармошек неуместной иронией на фоне окружающей нас действительности.