Артем Галимов: «Раньше не понимал, что надо вкалывать в каждом матче»

Артем Галимов: «У нас и команда, и коллектив способствуют тому, чтобы играть в хоккей, наслаждаться им» Фото: ak-bars.ru; коллаж: Владимир Чирков, «БО Спорт»

«При Билялетдинове был не мой хоккей»

— Артем, у вас лучший старт в карьере. Чем объясняете такую результативность?

— Во-первых, поменялся тренерский штаб, больше доверия появилось. Во-вторых, стал больше играть, выходить в большинстве и меньшинстве. В прошлом сезоне я играл только в равных составах. До этого при Олеге Знарке сезон у меня еще более-менее начинался, а потом пришел Зинэтула Хайдярович, и все. Можно сказать, полтора сезона насмарку. После этого нужно было возвращаться на прежний уровень.

— В каком плане насмарку?

— По очкам, по игре. Это был не мой хоккей, не тот, в который мне удобно играть. Четвертое звено, я выполнял совершенно другую работу.

— Вам не нравилось ее выполнять?

— А куда деваться? Если ты не будешь этого делать, то играть — тоже. Я ее выполнял. Как получалось, так и делал.

— Хоккей Анвара Гатиятулина вас раскрепостил?

— Да. Если есть доверие, сразу немного раскрепощаешься и начинаешь делать вещи, которые у тебя получаются. А там, когда тебе запрещают все это делать… просто вкидываешь шайбу и бежишь, давишь. Работаешь как чекер. Это сковывает. Но я понимал, что надо терпеть.

Фото: ak-bars.ru; коллаж: Владимир Чирков, «БО Спорт»

— Вспомним 7-й матч финала Кубка Гагарина. Готовы ли вы были терпеть такой хоккей ради общего результата?

— Думаю, результаты — это как раз единственное, из-за чего я терпел и работал. Результаты, конечно, приносил не я, а другие мужики. Я просто выполнял свою работу в четвертом звене.

«Думал, меня хотят уволить»

— Был ли какой-то разговор с Гатиятулиным перед сезоном? Чем обусловлено такое доверие к вам?

— Да, у нас был разговор еще до его назначения в «Ак Барс». Он приезжал в Казань, тут были только я и Дима Юдин. Он нас вызвал. Я сначала испугался — подумал, меня хотят уволить, но в итоге мы нормально поговорили. Он сказал, что хотел меня подписать, еще когда работал в «Тракторе». Мы нашли общий язык. Он хочет, чтобы я вышел на тот уровень, какой был при Дмитрии Квартальнове.

«Мне кажется, то, что поменяли тренера, для меня уже было офигенно» Фото: Фото: ak-bars.ru

— А были ли вообще опасения относительно прихода Гатиятулина? В хоккейном плане его ведь многие называли копией Билялетдинова. В том же «Тракторе» он ставил оборонительный и осторожный хоккей.

— То, что поменяли тренера, для меня уже было офигенно. Кто бы ни пришел, заново нужно завоевывать место в составе и доказывать.

— При этом есть информация, что Гатиятулин просит вас не заигрываться на льду. Что это значит? Кажется, это, наоборот, ваш козырь: можете взять шайбу и обыграть целую пятерку.

— Это рабочий процесс. В каких-то моментах понимаю, в каких-то — нет. Где-то я согласен, где-то не согласен, но это нормально. Не заигрываться, думаю, — это не лезть одному на пятерых. С другой стороны, почему нет?! Иногда получается.

— Еще вас просят не читать хвалебных статей. Получается?

— Я пока еще ни одной такой не читал, вообще ничего не видел. Комментарии тоже не читаю.

— Получаете удовольствие от такого старта?

— Мне все очень нравится. У нас и команда, и коллектив способствуют тому, чтобы играть в хоккей, наслаждаться им. Многое поменялось не только в нашей игре, но и в атмосфере в раздевалке. Такое не может не нравиться. У нас была хорошая предсезонная подготовка, мы в отличном состоянии подошли к сезону.

— А насколько летние сборы отличались от того, что было при Билялетдинове?

— Тестов никаких не было — это офигенно. Хотя был один тест на льду. Не самый приятный момент, конечно. А так сборы у всех одинаковые, просто упражнения разные. Сборы — это когда устаешь и блевать хочется от всего.

«Капитана мне дали, потому что я дольше всех в команде находился из тех, кто попал в состав» Фото: ak-bars.ru

— Вам доверили капитанскую нашивку во время турнира в Санкт-Петербурге. Некоторым игрокам это все мешает, они хотят быть сконцентрированы только на своей игре.

— Капитана мне дали, потому что я в команде дольше всех из тех, кто попал в состав: у нас ведь два звена молодежи было. А доверие не мешает, наоборот, подбадривает, хочется оправдать его.

— По большому счету для вас это первая ситуация, когда такое доверие и когда вы игрок первого большинства, лидер команды.

— Мне кажется, при Квартальнове было то же самое. Просто тогда я еще не понимал, что надо вкалывать в каждом матче, а не делать это через две-три игры. Сейчас я отлично понимаю, что надо оправдывать свой статус в каждом матче.

— Не понимали по молодости?

— Да.

«Сейчас кайфово находиться в раздевалке. Каждый может что-то сказать, никто никого не подкалывает по-злому. Какого-то негатива вообще нет» Фото: ak-bars.ru

«В раздевалке все сильно поменялось. Сейчас там кайфово находиться»

— Ваш новый статус обязывает вас в раздевалке что-то говорить и подбадривать остальных?

— Думаю, не только я, это должны делать и другие. Просто бывают люди, которые больше в себе, много не говорят — сидят и готовятся. А бывают заведенные — могут эмоционально что-то сказать. Я как бы что-то среднее. Обычно команде я ничего не говорю. Если что-то между собой обсудить, в большинстве что-то поправить, я могу предложить. Могу, например, защитникам напихать за какую-то фигню. Во время матча с «Салаватом» я сказал, что мы делаем что-то не то, а так обычно сижу спокойно, слушаю музыку и чай пью. Иногда что-то скажу, а потом получаю от Анвара Рафаиловича. Он: «Ты знаешь, что игрок, который начинает болтать, перестает играть?» Я такой: «Все, тогда не буду говорить ничего». Пока золотую середину не могу поймать. Лучше молчать и забивать.

— Все игроки «Ак Барса» говорят, что атмосфера сильно изменилась…

— Вы даже не представляете насколько. Сейчас кайфово находиться в раздевалке. Каждый может что-то сказать, никто никого не подкалывает по-злому. Какого-то негатива вообще нет. И причем все со всеми общаются без всякого неудобства — и пошутить можно, и совета спросить.

— А вы с кем были в прошлом году, с местными или с молодыми?

— Я был одиночкой.

— После Знарка пришел Билялетдинов, и все поменялось, команда дошла до финала Кубка Гагарина.

— Не то чтобы поменялись, просто люди начали работать на льду. Требования стали одинаковыми для всех. У нас понимали, что Билялетдинов — это Билялетдинов, с ним нужно выполнять требования.

— А в прошлом сезоне была какая-то дедовщина?

— Такого не было. Но прошлый сезон даже вспоминать не хочу.

— Состав ведь был тот же, который доходил до финала. Есть ощущение, что все сломала как раз атмосфера внутри команды.

— Возможно, так.

— Насколько вы переживали вылет в первом раунде?

— Меня под конец сезона поставили к Радулову и Сафонову, у нас даже что-то стало получаться. Я начал набирать очки. Думал, так и продолжим, все будет хорошо. А потом Радулов удалился, его дисквалифицировали на один матч, и меня из этого звена убрали. Я уже и не играл почти. Не скажу, что нашли козла опущения, но кого тренеру убрать, если не меня? Я это понял. Сидел, тренировался.

Фото: ak-bars.ru

— У вас как будто обида на Билялетдинова…

— Вообще никакой обиды.

— Именно он ведь первым поднял вас в «Ак Барс».

— Там были сборы, тренировки. И потом я дебютировал, сыграл вроде бы 43 секунды. Вот и все, потом в «Барс» вернулся.

— Вы с ним никогда лично не общались? Может быть, ваш стиль игры, который как раз подразумевает лишний риск на льду, ему просто не подходил?

— Он вызывал меня в тренерскую, мы с ним разговаривали. Там было немного другое общение, чем с Анваром Рафаиловичем. Просто стоишь и слушаешь, в принципе, ты и ничего не можешь сказать в ответ. Там все понятно.

«У меня впервые такой старт, я еще не был в подобной ситуации. Нужно просто работать и делать то, что от меня требуют» Фото: ak-bars.ru

«Пора зарабатывать больше, играть и забивать»

— Насколько тяжело было играть с Радуловым? Он ведь достаточно эмоциональный.

— Мне с ним игралось легко, даже общий язык находили. А так, да, он и высказать что-то может. На льду кричал мне: «Урод ***». Я тогда не забил в первой игре плей-офф с «Автомобилистом». Но это эмоции, в целом всегда был рабочий диалог, никто никому особо-то не пихал.

— Можно сказать, что ваш старт в сезоне — это еще и следствие контрактного года? В следующем апреле он у вас истекает.

— Мы, кстати, об этом разговаривали с нашим главным тренером. Он говорил, что у меня возраст подходит и контрактный год. Пора зарабатывать больше, играть и забивать. Я и раньше думал об этом. Если не сейчас, то когда?

— Здесь вопрос денег или потенциала, который вы до конца так и не использовали?

— Нет, не денег. Вопрос лишь в том, начну я играть или нет.

— Но вы и до этого играли.

— Хочется играть с пользой для команды и для себя.

— Как не перегореть после такого старта? Понятно, что в каждом матче набирать очки не получится.

— У меня нет ответа на этот вопрос. У меня впервые такой старт, я еще не был в подобной ситуации. Нужно просто работать и делать то, что от меня требуют.

— Не будет такого, что вы в какой-то момент просто расслабитесь?

— Думаю, не будет. Мне не хочется больше такого. Хочу забивать и набирать очки в каждом матче. Надеюсь, успех мне не вскружит голову.

Гатиятулин Анвар Рафаилович Фото: ak-bars.ru

«Гатиятулин может накричать, но разнос еще ни разу не устраивал»

— Как поменялся «Ак Барс» при Гатиятулине?

— Хоккей стал активным, нас просят больше играть с шайбой и прессинговать, не стоять на месте, не откатываться. Не так, как с нами играл «Амур» в Казани. В мелочах многое поменялось: тренеры стали с нами больше разговаривать. Думаю, дальше у нас все будет только лучше.

— Но при этом «Амур» показал, как вас можно обыгрывать.

— Не то чтобы показал, мы и сами не реализовали много моментов. Если бы забили — они бы раскрылись, там бы закинули еще им.

— Есть ощущение, что вы по-разному начинаете матчи, не всегда активно. С «Магниткой» на выезде вы откатывались в первом периоде.

— Вот, кстати, к разговору о раздевалке. После первого периода мы пришли в раздевалку, и никто не молчал. Все понимали, что мы стоим, а не играем. Кто-то в раздевалке сказал: «Ребят, ну что за ***, мы не должны так играть!» Со второго периода мы начали играть в свой хоккей и победили.

— А с «Сибирью» что произошло, когда вы отдали матч с 2:0?

— «Сибирь» просто нас переехала. Видимо, расслабились после двух голов, думали, что на одном коньке объедем соперника. Нас за это наказали. Там еще и в большинстве ничего не получилось. Помню, встаю на вбрасывание с Белоусовым, говорю ему: «Ни фига себе». А он мне: «Мы и сами в шоке».

— Гатиятулин после таких матчей может разнести раздевалку?

— Он может накричать, но в раздевалке пока что разнос еще не устраивал. Надеюсь, такого и не будет. С «Сибирью» он просто просил нас не паниковать, говорил, что надо забить, и игра пойдет. Но не получилось.

«Анвар Рафаилович, каким бы он мягким со стороны ни казался, может и накричать, и на место быстро поставить» Фото: ak-bars.ru

— Какие у него главные требования к нападающим?

— Постоянно идти в стыки, но играть не в тело, а в шайбу. Разбежаться и въехать в соперника — это уже старый хоккей, так почти никто сейчас не делает. Лучше сыграть в шайбу и отобрать ее. Назад просят бежать, помогать защитникам, но это у всех так.

— Главное — быть первым на шайбе?

— Не совсем так. Главное — отобрать шайбу, а не ударить соперника. Допустим, я его ударю, а он шайбу проткнет мимо меня и убежит в атаку. И чего я добьюсь в такой ситуации? Наоборот, окажусь отрезанным и мне придется догонять. Лучше я в шайбу сыграю и меня ударят, чем наоборот.

— Что нужно делать нападающим при потере шайбы?

— Идти вперед и отбирать ее. Мы должны постоянно играть близко с соперником. Надо всегда бежать первым к шайбе. Знаю, что многие команды бесит такой стиль, потому что они вбрасывают шайбу в нашу зону, а там никого нет.

— Насколько команда уже привыкла к хоккею Гатиятулина, к его требованиям?

— Думаю, это уже давно произошло. Просто когда проигрывали, говорили, что еще не перестроились, а по факту не получались какие-то моменты.

«Главное — отобрать шайбу, а не ударить соперника» Фото: ak-bars.ru

«Если тренер постоянно скованный и не улыбается, то и команда будет такой»

— Как Гатиятулин поменял атмосферу внутри раздевалки? Знаю, например, что он запрещает бросать форму на пол.

— Да, свитер не должен валяться. Например, ты не можешь просто бросить одежду в тележку для стирки, нужно аккуратно повесить. Сама форма всегда должна висеть, а не валяться. Многие, например, на базе у нас кидали ее на теплый пол, она так сохла. После первой или второй тренировки нам прислали фотографию и сказали, что так делать не надо. Штраф, по-моему, около 20 тысяч. Если хочешь посушить форму — иди в сушилку и повесь ее там.

— Не слишком большой штраф за подобное?

— Я тоже с кем-то из тренерского штаба разговаривал на эту тему, говорю: а если я привык так делать или у меня суеверие такое? Но сейчас к этому более лояльно все стало, главное, чтобы форма не валялась на полу.

— Что еще?

— Телефоном нельзя пользоваться в раздевалке. За это тоже штраф 20 тысяч.

— Раньше такого не было?

— Было, просто раньше заходили в раздевалку и проверяли. Сейчас заходят только во время собраний, если что, мы прикрываем друг друга. Но, конечно, мы соблюдаем правила, это же дисциплина. Анвар Рафаилович в целом в раздевалку не лезет, он общается через капитана или ассистентов. Многое вообще идет от тренера. Как он ведет себя, так и команда. Если тренер постоянно скованный и не улыбается, то и команда будет такой. У нас, наоборот, никто не запрещает улыбаться или даже посмеяться. Если игрок упал на тренировке — почему не посмеяться? Это же все по-доброму.

— Но ведь такое отношение со стороны наставника может и расслабить? Мы ведь видим, что в основном Кубки Гагарина выигрывают тренеры с жестким стилем работы.

— А Разин?

— Скорее исключение.

— Согласен, что это может расслабить, надеюсь, такого не будет. Но тут нужно понимать, что Анвар Рафаилович, каким бы он мягким со стороны ни казался, может и накричать, и на место быстро поставить. Лично мне бы не хотелось увидеть его с такой стороны. Меня его хоккей и отношение раскрепостили, я показываю свою лучшую игру.

— Хоть раз видели его злым?

— После поражения от «Амура». Он кричал еще во время игры.

«Мне нравится и Казань, и сам клуб. Если у нас еще все будет получаться, останется тренер и сохраним костяк, я с удовольствием буду играть» Фото: ak-bars.ru

«Говорил «Анахайму», чтобы меня не драфтовали»

— Готовы ли вы играть дальше в «Ак Барсе», если вам предложат долгосрочный контракт?

— Я готов. Мне нравится и Казань, и сам клуб. Если у нас еще все будет получаться, останется тренер и сохраним костяк, я с удовольствием буду играть. Но сейчас все равно рано загадывать. Не люблю этим заниматься. Я бы хотел всю карьеру провести в Казани. Почему нет?

— Смотрите ли в сторону НХЛ? В 2020 году вас задрафтовал «Анахайм».

— Последние несколько лет не смотрел, я ведь только начинал играть в «Ак Барсе». Как будет сейчас — пока не знаю. Пока мне никто не звонил оттуда и ничего не говорил. Но я понимаю, что им и не нужно было звонить, в прошлом сезоне я играл плохо. Если в этом сезоне продолжу играть результативно, возможно, какие-то контакты со мной будут.

— За четыре года вообще никак не контактировали?

— Они один раз приехали в Казань, мы поговорили. А до этого мы контактировали перед драфтом, помню, я играл за компьютером дома, мне позвонили, сказали, что хотят выбрать на драфте. Агенты мне сказали, что лучше не надо. Я им ответил, что не хочу, чтобы меня драфтовали.

— Почему?

— Если бы меня не драфтовали, я бы мог сам выбирать команду в НХЛ. А теперь я смогу уехать только в «Анахайм». Но меня все равно задрафтовали. Мама мне звонит через полчаса, говорит, что меня выбрали. Я такой: ну ладно, пофиг. Помню, потом мне звонил Свечников-младший, говорил, что после драфта меня хотели на кого-то обменять в «Каролину», но в итоге не получилось.

— Есть ли мечта сыграть в НХЛ?

— Есть, но не такая сильная. Если все будет нормально, проведу хороший сезон — поеду. Не знаю пока, много деталей еще будет играть важную роль. Опять же ехать, толкаться и биться — это не мое, я больше с шайбой хочу играть, обыгрывать. В этом плане я тоже буду смотреть. Тот же Воронков поехал играть на роль силового форварда, а я не поеду туда на роль чекера. Если мне ехать, то точно не в нижние тройки нападения. А предложат ли мне что-то другое — вопрос. И таких мелочей полно, поэтому пока рано о чем-то размышлять.

— Почему вы отказались от поездки на Олимпиаду?

— Я не отказывался, меня просто неправильно поняли. Я потом сам позвонил Илье Ковальчуку, объяснил все. Он мне сказал, что все нормально и меня ждут. В итоге я приехал в расположение сборной.

— Там ведь что-то с коронавирусом было связано?

— Я приехал, заселился в отель, нас там было 7 хоккеистов, которые не прошли тест. В Новогорске я еще раз сдал тест, на следующий день результат оказался положительным. Потом мне позвонил Алексей Жамнов, сказал: работай и все будет хорошо. В итоге я уехал обратно в Казань. Чисто 7 дней просидел в отеле.

«Иногда поспишь, проснешься и думаешь: а что делать дальше? Непонятно» Фото: ak-bars.ru

«В покер на деньги принципиально не играю»

— Вы начинали заниматься хоккеем в Самаре, в 12 лет переехали в Казань. Как это произошло?

— Был турнир, вроде бы Кубок Третьяка. Приехали «Динамо», «Ак Барс», «Дизель» и ЦСКА. Мы выиграли турнир, после этого нам поступило два предложения — от «Динамо» и «Ак Барса». Но предложения отличались друг от друга. В «Динамо» нам сказали, что жить в Москве мы будем за свой счет, питание — тоже. В «Ак Барсе» же предложили все условия: жилье на базе, питание также за счет клуба, в школу отвезут и привезут. Отец по деньгам бы не вывез всю эту историю в Москве. Так я и оказался в «Ак Барсе».

— Вы ведь из татарской семьи? Фамилия у вас татарская, отца зовут Альберт.

— Папа у меня наполовину татарин, возможно, даже родился в Татарстане, я не помню. Недавно мы перевезли родителей отца в Самару из Альметьевска. Они родились там.

— Не из-за татарских ли корней выбрали «Ак Барс»?

— Не думаю, важную роль сыграл финансовый вопрос. К тому же из Самары в Казань отец мог постоянно ездить, расстояние не такое большое. А летать в Москву было бы очень дорого, плюс на тот момент еще родился братишка.

— В семье были какие-то татарские традиции?

— Нет. У меня вообще симбиоз: на 25 процентов татарин, на 50 — русский, а мама немного украинка, еврейка и так далее. Кухню татарскую впервые попробовал в Казани. Бывало, бабушка с дедушкой приедут, чак-чак привезут.

— Вы в Казани уже больше 13 лет. Насколько это уже ваш город?

— Мне все нравится, все комфортно. Москва мне, например, вообще не нравится, там постоянные пробки. Казань, кстати, в этом плане тоже теперь не нравится. Очень много пробок стало. Я пробки ненавижу.

— Не думали на мопед пересесть, как Никита Лямкин?

— Кстати, летом, когда все дороги ремонтировали, брал самокат и ездил на нем. На машине было нереально куда-то добраться.

— Собственной недвижимостью уже обзавелись?

— Я покупал квартиру, но буквально недели две назад продал. Она просто стояла, деньги никак не крутились. Сейчас думаю купить коммерческую недвижимость и сдавать.

— Есть в планах купить собственную квартиру?

— Есть, но пока живу на базе. Недавно снял квартиру, может, иногда буду там жить.

— Мы с вами разговаривали четыре года назад, вы тогда были фанатом игры Counter-Strike. С того момента что-то поменялось?

— Из увлечений ничего не поменялось. Недавно же был турнир среди игроков КХЛ, там и Бурдасов играл, и мы с Лямкиным. Мы турнир проиграли, я после последнего раунда компьютер выключил и больше не включал его. Как-то меня разозлило все это, больше не хочу играть. Лямкин меня периодически зовет играть, но я пока еще не отошел.

— А в целом образ жизни поменялся к 25 годам?

— Не сказал бы, по-прежнему холостой.

— Не слишком много свободного времени?

— Да! Иногда поспишь, проснешься и думаешь: а что делать дальше? Непонятно.

— Рыбалка, охота?

— Рыбалку люблю, но Зарипов не зовет. Охота не мое.

— Вы ведь в покер хорошо играете, участвуете в турнирах даже.

— Я до сих пор играю. Помню, была ситуация, выкладывали, что я выиграл какой-то турнир в Казани. Но это ведь был покер не на деньги, я принципиально не играю на деньги. Ничего плохого не вижу в этом, покер очень умная игра, нужно постоянно думать, тупой победить не сможет.

— Никогда на деньги не играли?

— Нет, принципиально вообще. Ставки по этой причине тоже не делаю. Почему? Меня может засосать, а я этого боюсь и не хочу.